Боязливый пропагандист
Разговор с коллегой о партиях оказался лишь прелюдией к вот какому тезису. Меня, признаюсь честно, поразившему.
Оказывается, белорусы (большинство, народ, население, электорат, все мои знакомые… — что-то напоминает, правда?) в массе своей не поддерживают жесткий курс на «очищение» и «найдем каждого». Им, говорят, надоело. Харе. Так за них говорят. И они (белорусы, большинство… и т.д.) сейчас внимательно следят, будет ли власть «продолжать жестить». Сделав из этого свои выводы.
Нас пугают. Такой мой вывод. Причем делают это те, кто с нами, а не против нас. Кто в наших рядах, по одну сторону. Которые даже считаются видными фигурами из когорт «поддержавших страну».
В эти же дни вынесли приговор правым защитничкам – Беляцкому и его подручным Стефановичу и Лобковичу. Обществу (белорусам, большинству… и т.д.) понятно: всю жизнь они жили на западные деньги. Всю жизнь, не работая больше нигде! А только на интересы Запада – которые с интересами Республики Беларусь, как показал натурный опыт последних лет, расходятся кардинально.
Поэтому суд, в моем ощущении, – это лишь соблюдение формальностей в борьбе с очевидными уголовниками. С финансистами мятежа. С проводниками чуждых западных ценностей.
Но вот бывший адвокат Лаевский пишет: «Мы за последние три года увидели такое, что ни в страшном сне, включая шокирующие приговоры в отсутствие преступления. Никакими правовыми средствами не сможет защититься никто — ни владелец компании, ни рабочий завода. И это, безусловно, будет создавать напряжение в обществе». Тоже — пугает.
И Алексиевич, которая «родилась в стране полицаев» — и она тоже, представьте себе. Она, сбежавшая («я только подлечиться – и назад»), принявшая «за работу» фашистский Железный крест, живущая на германскую стипендию, — эта старая карга тоже нас пугает!
«Ўсе павінны разумець, што такія рэчы расчышчаюць шлях да грамадзянскай вайны. Такая адсутнасць усякага закону, усякіх правіл жыцьця і грамадства. Гэта шлях да грамадзянскай вайны».
Ну, или для интервенции. С последующей оккупацией. Люстрацией. И интернированием (физическим уничтожением) всех, кто не струсил перед беляцкими, лаевскими, алексиевич. И мировым сообчеством — яростно, как по команде (собственно, почему как?) поддерживающим всю эту пятую колонну.
Вот в этом ряду вдруг оказываются наши коллеги, которые против того, чтобы «жестить». Потому что боятся этого самовыдуманного большинства (белорусов, населения… и т.д.) – а на самом деле испытывают ежедневные неудобства, накапливающиеся в нарастающий страх, перед «всеми своими знакомыми». Так, может, всех знакомых надо выбирать тщательнее?
Или отдохнуть, коли устали. Понятен страх перед будущим, которое сулят тебе недобрые междометия от «всех знакомых», — хотя он ничто перед реальным страхом, когда ты реально на прицеле, и ладно сам, но — вся семья. Однако если ты лично такого не переживал, проще считать, что и белорусы (большинство… и т.д.) тоже – да и откуда им знать-то?
Я вам больше скажу. На мое замечание, что не надо забывать: победи невероятные тогда или в будущем, они нас, ябатек, вешали бы (будут вешать) на фонарях, — на это я от коллеги-пропагандиста услышал, мол, ой! ну что это снова за клише! ну хватит уже об этом! харе! И не все присутствующие были с ним несогласны, нет.
Боязливый пропагандист не боится повторения истории Сашко Билого. Как не боялись депутаты Ровенского облсовета – до тех пор, пока отморозок не зашел к ним прямо на исполком с автоматом и не начал за шиворот вышвыривать из кресел по одному, как щенков. Как не боялся и прокурор Ровенского района – пока бычара прилюдно не дал ему в лицо прямо у него же в кабинете. И хорошо еще, что не прикладом.
Точно так же они до поры не боялись порождений майдана – а потом стало поздно.
Боязливый пропагандист боится лишь косых взглядов «всех своих знакомых». Адресованных ему за то, что «государство жестит». Ну, и потерять благосклонность начальства тоже, видимо, опасается. Они же за государство, так ведь?
Тогда как пропагандист не должен быть боязливым. Был, помню, неплохой человек, секретарь ЦК КПСС и председатель Совета министров СССР Николай Рыжков, которого тогдашние либералы называли «плачущим большевиком», — ну, и вы знаете, чем та история закончилась.
Должно быть вот как: когда та же Алексиевич вступила в «координационный совет», то есть приняла активное личное участие в попытке смены власти антиконституционным путем, — она-то как раз поняла, что совершила преступление. И до своего «отъезда по болезни» (бегства) к ней каждый день, как на работу (впрочем, «как» тут лишнее), приезжали западные дипломаты.
Пить чай с полицайками и коллаборантами – это традиция, одна из западных ценностей.
В суд над вешенками (верхушкой «Вясны» — и вот опять прохвосты поперли хорошее слово!) хевра дипломатов тоже приходила. Но мы уже были другие: «Еўрапейскіх дыпламатаў не пусцілі нават у будынак суда, яны чакалі на вуліцы — у гэты час іх здымалі прапагандысты». Боже-боже, какие пытки приходится выносить, через что приходится проходить… только выволочка немецкому послу в Намибии хоть как-то и скрашивает…
Вот так и надо. Пропагандист (и власть, и еще много кто) не должны бояться. Не затем они поставлены на свои места.
Или – «Не по Сеньке шапка, Які пан, такі і жупан» — так, кажется, говорят в подобных случаях белорусы (большинство, народ, население, электорат, все мои знакомые… — что ж оно так напоминает-то)?
