Единство как историческая закономерность
С научной точки зрения в цифрах и фактах: что на самом деле происходило на территории Западной Белоруссии в период польской оккупации и почему воссоединение в единой семье стало осознанным шагом белорусского народа
Старший лейтенант РККА В. И. Мукасеев раздает советские газеты жителям Кнышина, сентябрь 1939 года.
Расколотая нация
В мировой истории есть примеры, когда те или иные народы волею судьбы оказались на определенное время разобщены. Некоторые из них находятся в таком положении и сейчас. Это отрицательно сказывается на разных сторонах жизнедеятельности общества, не способствует его консолидации, противоречит тенденциям общечеловеческого развития. В таком же положении в 1921 году оказался белорусский народ.
После Первой мировой войны, когда Польша была восстановлена как независимое государство, встал вопрос о ее новых границах. Так называемую линию Керзона, предложенную Антантой в 1919 году на Версальской мирной конференции в качестве российско‑польской границы, провели для того, чтобы отделить районы с преобладанием польского населения от районов, где большинство составляли белорусы и украинцы. За небольшими исключениями эта линия была близка к действительному расселению людей разных национальностей. От нее можно было оттолкнуться при ведении переговоров, провести уточнения границы на местности. Что, кстати, и сделали после Второй мировой войны. В результате современная граница между Беларусью и Польшей близка к линии Керзона.
Словом, если бы конфликтующие стороны пошли по этому пути, то Беларусь бы не разделили в начале 1920‑х.
Но реальность того времени оказалась иной.
Линию Керзона и советская, и польская стороны восприняли в штыки. Советская Россия считала ее ультиматумом империалистов. У большевиков были планы советизации Польши, а затем и мировой революции. Польша после восстановления независимости развернула широкую экспансию на восток с целью восстановить границы Речи Посполитой 1772 года, которых, кстати, реально никогда не существовало. В конце концов получилось так, что при заключении Рижского мирного договора в марте 1921 года линию Керзона никто не взял за основу. Польша уже захватила значительную часть Белоруссии и не хотела ее уступать, а у России не было сил ее вернуть.
18 марта 1921 года в Риге был заключен «окончательный прочный, честный и основанный на взаимном согласии мир».
Необходимо подчеркнуть, что Рижский мирный договор был подписан делегациями Польши, РСФСР и УССР в отсутствие и без участия делегации Белоруссии.
Белорусская нация и ее этническая территория после Рижского мирного договора оказалась разделенной на части.
Партизанское движение
Акт несправедливости, совершенный в отношении белорусского народа, не мог не вызвать массового возмущения белорусов и адекватных действий со стороны той части белорусской национальной элиты, которая была категорически не согласна с заключением Рижского мирного договора. Летом 1921 года в Западной Белоруссии был создан Центральный белорусский повстанческий комитет. Главную роль в руководстве партизанской борьбой играли белорусские эсеры.
Весной 1922 года белорусские партизаны (до 10 тысяч человек) перешли к активным действиям против польских властей. По официальным сведениям, в 1922 году были зафиксированы 878, а в 1923 году — 503 боевые партизанские операции. Наиболее интенсивной партизанская борьба была на Белосточчине и Гродненщине.
Чтобы сломить партизанское движение, польские власти усилили полицейский террор. В 1923 году польским войскам удалось нанести ряд крупных поражений белорусским партизанам. Ставка белорусских эсеров на вооруженную борьбу не оправдалась, их партия была практически уничтожена.
Однако, как показали впоследствии события сентября 1939 года, большинство населения Западной Белоруссии не отождествляло себя с Польским государством и его правящим режимом.
Жизнь «за польскiм часам»
Несмотря на то что в соответствии с условиями Рижского мирного договора 1921 года и Конституции Польской Республики 1921 года гарантировались права национальных меньшинств на свободное национально‑культурное развитие, эти права на практике постоянно и целенаправленно нарушались.
36 процентов населения Польши в границах 1921 года были не поляками. Причем в ряде регионов они составляли большинство. Однако переписи населения, которые проводились в различные годы, часто показывали совершенно иные цифры. К ним надо относиться скептически. Данные переписей, с одной стороны, нередко фальсифицировали. С другой — в атмосфере того времени многим людям, чтобы жить спокойно или продвигаться по служебной лестнице, выгоднее было записать себя поляком, чем представителем другой национальности.
Например, перепись 1919 — 1920 годов была фальшивкой от начала до конца. Она была затеяна с одной только целью — доказать польский характер тех территорий, которые Польша захватила на востоке и не хотела отдавать.
Внешний вид жилища крестьянина-бедняка в предместье г. Глубокое в Западной Белоруссии, 1939 год.
Во время переписи 1921 года население восточных воеводств предписывалось по максимуму записывать не белорусами или украинцами, а местными — «тутэйшымi», которые не имеют выраженной национальности, но по своей внутренней сути якобы поляки, только им надо сказать об этом и воспитать их в польском духе.
При переписи 1931 года доходило до абсурда, что даже еврейских раввинов записывали поляками.
Цель — полонизация
Польские власти проводили в Западной Белоруссии колониальную политику, направленную на уничтожение этнокультурной самобытности белорусского народа. Особенно это отчетливо проявилось в образовательной сфере. Так, если в начале 1920‑х в Западной Белоруссии функционировали две белорусские учительские семинарии, восемь белорусских гимназий и около 400 начальных белорусских школ, то в 1938/39 учебном году не осталось ни одной белорусской школы.
Белорусским организациям, осуществлявшим культурно‑просветительскую деятельность, польскими властями чинились постоянные препятствия, к 1939 году большинство из них были ликвидированы. Позицию властей по отношению к белорусскому населению открыто выразил в июне 1939 года белостокский воевода Генрих Осташевский: «Мы желаем одного и настойчиво требуем, чтобы это национальное меньшинство думало по‑польски. Ничего взамен не давать и ничего не делать в другом направлении. Теперь еще можно белорусов ассимилировать в единое русло польской культуры… Рано или поздно белорусское население будет полонизировано». В этих условиях белорусам угрожала неизбежная этническая ассимиляция.
Кроме этого, имело место насильственное изменение национального состава населения в Западной Белоруссии. На белорусские земли массово переселяли офицеров и унтер‑офицеров, отличившихся в войне с Россией. Они получали большие — от 15 до 45 гектаров — земельные участки. Также сюда переехали тысячи польских чиновников.
Планы колонизации у Варшавы были впечатляющие.
В 1937 году сотрудником польского МВД Арницким был подготовлен секретный план под названием «Перспективы внутренней колонизации». Согласно ему предусматривалось переселение на «Кресы Всходние» 6 миллионов поляков из западных областей.
Процент польского населения в отдельных районах Западной Белоруссии должен был превышать 56. Так белорусские земли едва не стали новой Америкой, где судьба индейцев была уготована коренному белорусскому населению.
Целенаправленное выкачивание ресурсов
Социально‑экономическое положение западнобелорусских земель в период польского господства было удручающим. Развитие «Кресов Всходних» сильно отставало от развития собственно польских регионов.
Фактически Западная Белоруссия являлась отсталым сырьевым придатком Второй Речи Посполитой, чем‑то вроде внутренней колонии.
Охватывая 23 процента территории и 11 процентов населения Польши, Виленское, Новогрудское и Полесское воеводства имели только 2,8 процента предприятий и 1,9 процента рабочих страны. Заработная плата рабочих на белорусских землях была значительно ниже, чем на исконно польских. Например, если в Виленском, Новогрудском и Полесском воеводствах в 1937 году она составляла 33 — 53 процента от уровня Варшавы, то в Краковском и Силезском — 71 — 85.
Польские правящие круги и экономическая элита рассматривали восточные воеводства как источник сырья и дешевой рабочей силы, рынок сбыта для промышленности воеводств Центральной Польши. Поэтому политика Варшавы в Западной Белоруссии, не будучи направленной на комплексное развитие и модернизацию региона, имела неоднозначные последствия. Развитие сети путей сообщения было подчинено не экономическим, а военным задачам.
Целенаправленно закрывались производства, способные конкурировать с промышленностью Центральной Польши (спичечная, стекольная, текстильная, обувная, ликеро‑водочная, табачная, металлообрабатывающая).
Получили развитие и государственную поддержку отрасли, производившие сырье и продукты первичной переработки на экспорт и дальнейшую переработку на заводах Центральной Польши (деревообрабатывающая, картонная и бумажная промышленность).
К концу 1920‑х практически все предприятия Белоруссии стали частью тех или иных общепольских либо местных синдикатов, которые контролировались польскими банками. Например, в общепольский бумажно‑картонный синдикат вошла вся западнобелорусская картонная промышленность.
Наряду с небольшим числом сравнительно крупных и технически оснащенных предприятий получили значительное распространение мелкие фабрики и заводы, а также предприятия мануфактурного и ремесленного типа с преобладанием ручного труда.
В конкурентной борьбе с промышленностью других районов Польши промышленность Западной Белоруссии была вынуждена делать ставку не на технический прогресс, а на эксплуатацию рабочих.
Тем временем на востоке строилось новое общество. Советская Белоруссия превращается в полноценное национальное государство. Создаются Белорусская академия наук, университеты и другие высшие учебные заведения. Поддерживается национальная интеллигенция. Работают социальные лифты. Всячески возвышается роль белорусского языка как первого из государственных. К 1939 году Белорусская ССР представляла собой индустриально‑аграрное государство, в котором промышленность давала более половины валового национального продукта.
В 1930‑е производство промышленной и сельхозпродукции на душу населения в БССР выросло в 5,1 раза, тогда как экономика Западной Белоруссии в Польше топталась на месте.
Безграмотность как инструмент
Помимо экономической отсталости, на «Кресах Всходних» весьма остро стояла проблема народного образования. К концу 1930‑х польские власти не смогли обеспечить обещанного всеобщего начального образования, серьезных сдвигов в решении проблемы неграмотности. Во многих районах Западной Белоруссии, особенно в Полесье, продолжали существовать «бесшкольные округа».
Если в БССР была фактически ликвидирована неграмотность, то в Западной Белоруссии в 1931 году 43 процента жителей старше десяти лет были неграмотными.
Санационный режим с его культом и мифом Пилсудского выделялся исключительным для ХХ века патриархальным и старосветским характером, отделявшим правящую верхушку от остального общества глубокой пропастью, имевшей устойчивую тенденцию к превращению в бездонную.
По закону 1933 года на должности в местном государственном аппарате и местном самоуправлении могли быть избраны только лица, имевшие среднее образование, которые должны были сдать экзамены в специальной окружной комиссии.
Очень небольшая часть западных белорусов имела право быть избранной на основе образовательного ценза — по официальной польской статистике, 0,27 и 0,17 процента западнобелорусского населения имели среднее и высшее образование соответственно. Таким образом достигалось отсечение от участия во власти простонародья и «социально опасных элементов».
Политзанятие на производстве: читают «Советскую Белоруссию», 1940 год.
Фактически закрытым для белорусов оставалось высшее образование. В 1938/39 учебном году во всей Польше насчитывалось всего 218 студентов‑белорусов.
Печальной была ситуация в сфере здравоохранения. В докладной записке от 15 декабря 1939 года нарком здравоохранения БССР Иван Новиков писал: «На территории Западной Белоруссии было около 3000 больничных коек, или 0,6 на 1000 населения против 3,2 в БССР». То есть коэффициент обеспеченности больничными койками в БССР был в 5 раз выше.
Воссоединение
Польские историки и политики часто уравнивают нападение немецких фашистов на их страну 1 сентября 1939 года и переход существовавшей тогда границы между СССР и Польшей Красной армией 17 сентября 1939 года. Между тем разница принципиальная. Германия начала агрессивный захват чужой территории, на которую не имела никаких, даже формальных прав.
Цель СССР была совершенно иной: вернуть историческую справедливость, воссоединить белорусский народ, насильно разделенный в 1921 году.
Со стороны Германии это была настоящая война, которая включала в том числе массовые бомбежки и артобстрелы населенных пунктов. Советским войскам запрещалось бомбить и обстреливать из пушек города и деревни. Требовалось проявлять лояльное отношение к польским военнослужащим, если они не будут оказывать вооруженного сопротивления. На территории Западной Белоруссии было относительно небольшое количество слабо вооруженных польских войск. Руководство Польши, которое ко времени похода Красной армии в Западную Белоруссию и Западную Украину уже покинуло страну, признало, что состояния войны с Советским Союзом нет. Об этом свидетельствует приказ верховного главнокомандующего польскими вооруженными силами маршала Эдварда Рыдз‑Смиглого: «С Советами боевых действий не вести».
События сентября — ноября 1939 года занимают особое место в истории белорусской государственности и белорусского народа.
В сентябре 1939 года, с началом Второй мировой войны, в обстановке краха Польского государства и ввода войск Красной армии на территорию Западной Белоруссии произошло окончательное воссоединение всего белорусского народа в единое национальное Белорусское государство, каковым в это время являлась только Белорусская ССР. И, надо признать, данный факт приветствовали и восприняли как должное и коммунисты, и белорусские национальные демократы.
Так, осенью 1939 года территория Белой Руси вновь обрела целостность, вернулась в русло вековой исторической традиции.
С этого времени национальное единство явилось важнейшей предпосылкой для стремительного национально‑государственного развития, общего поступательного движения к прогрессу.
Возрождение
В сентябре 1939‑го — июне 1941‑го в Западной Белоруссии произошли значительные изменения. Осенью 1939 года, не дожидаясь законодательных актов новой власти, крестьянские комитеты приняли на учет собственность помещиков и осадников, разделили помещичью и церковную землю между безземельными крестьянами, получившими почти 431 тысячу гектаров земли, преимущественно пахотной, и сенокосы. Им было передано более 14 тысяч лошадей и свыше 33 тысяч коров, а также зерно для посева. В результате помещичье землевладение было ликвидировано, а середняцкая прослойка в деревне значительно увеличилась. К концу 1940 года в западных областях БССР насчитывалось 646 колхозов, а к июню 1941‑го — 1115, объединявших 49 тысяч крестьянских семей. Их обслуживала созданная в короткие сроки с помощью государства 101 машинно‑тракторная станция с 997 тракторами и другими сельскохозяйственными машинами. На землях лучших имений было организовано 28 совхозов.
Предприятия восстанавливались и расширялись, началось строительство новых заводов и фабрик. Оборудование для них завозилось из России, Украины и восточных районов БССР. Объем валовой продукции промышленности увеличился почти вдвое по сравнению с 1938 годом и составил 27,6 процента промышленного производства республики, к 1941 году безработица в регионе была практически ликвидирована.
В западных областях БССР была проделана большая работа по организации социально‑экономической и культурной жизни. В короткие сроки была создана система бесплатной медицинской помощи. Особенно положительные результаты были достигнуты в национальном образовании. Например, если в 1937/38 учебном году в регионе было около 4670 школ, в которых на польском языке обучалось около 670 тысяч детей, то в 1940/41 учебном году было уже 5959 школ, причем более чем в 4500 из них преподавание велось на белорусском языке, а в остальных — на русском, польском, иврите и литовском. В западных регионах были открыты пять высших учебных заведений и 25 специальных средних школ. На белорусском языке стали выходить газеты, открылись пять театров, действовали 220 библиотек, 211 киноустановок.
Главным уроком, который Беларуси и белорусам следует извлечь из итогов военно‑политических конфликтов 1914 — 1921 годов, почти двух десятилетий существования в качестве разделенного народа, военно‑политических событий осени 1939 года и Великой Победы 1945 года, является жизненная необходимость сильного независимого и суверенного белорусского государства — единственного гаранта целости и неделимости территории страны, присутствия Беларуси в международном сообществе в качестве самостоятельного субъекта международных отношений, а не бессильного объекта геополитических устремлений внешних сил. А также единства народа, которое является залогом мощи и прочности страны, патриотизма и исторической адекватности национальной элиты, усилиями которой народ реализует свое право длить и развивать свое историческое предназначение.
Сергей Третьяк, кандидат исторических наук, заведующий отделом новейшей истории Беларуси Института истории Национальной академии наук.
Источник: SB.BY
